Мемфис, я вернусь на поле в этом сезоне, поэтому отниму у Вас секундочку и выложу пару мыслей.Мы демонстрировали ненадежную, шаткую игру с тех пор, как я приехал сюда два года назад. Я беру ответственность за это на себя.

Два года кажутся долгим сроком – и мне, и Вам, конечно же. Мы близко не подошли к достойному нас результату. Не выиграли столько игр, сколько могли и должны были. Я боролся с травмами. Травмы были у Марка и Майка. Но правда, что родилась два года назад, остается прежней: я хочу играть за Мемфис.Два года назад в июле я встретился с руководством «Мемфис Гриззлис» и к концу встречи уже принял решение. Я выбираю Мемфис.

Этот город подходит мне. Люди и культура этих мест. Мне понравилось, как город трепетно относится к сокровищу, которым обладает. Вдобавок у меня хорошие отношения с Джей Би Бикерстаффом с времен Хьюстона. Я вырос во Флориде и нахожу много знакомых вещей в Мемфисе, словно это место было моим домом долгое время.

Вы знаете, что произошло потом. Я получил травму. Мне казалось, что я знал, с чем столкнулся. Но я ошибался. Не был даже близок. Процесс восстановления затянулся намного дольше, чем я ожидал. И проходил намного сложнее, чем я мог представить. Я встретился с разочарованием вне себя и внутри. Мне предстояло выучить множество уроков... Пролистывая в памяти произошедшее, я осознал, что усвоил многие из них не так быстро, как хотел бы. Я не умел переносить критику в свой адрес.

Восприятие города Мемфис, как верного места для продолжения карьеры, не пошатнулось. Я уверен в этом. Я знаю, что вы по-прежнему почти не видели меня в деле. И это отвратительно. В этом сезоне я вернусь. Я чувствую, что здоров и силен. Хочу смотреть в будущее. Но перед этим обращу внимание на прошлое. Потому что Вы этого заслужили.

 

Перед НБА, перед колледжем, перед AAU(Любительский спортивный союз США) я был ярым баскетбольным фанатом. Моя семья жила в WINTER PARK, городе прямо за Орландо. «Орландо Мэджик» были моей командой. Я трещал о них каждому, кто мог слушать, и мне всегда казалось, что люди не отдают им должного и не уважают. У нас были хорошие времена в 90-х. Лучшие. Времена Пенни и Шакила - эталонные для каждого болельщика клуба. Я был мальцом в то время и мало, что понимал, но этим парням удалось своей игрой приковать меня к «Мэджик».

Это странно... но ярчайшее эмоциональное воспоминание о том времени – негативное.

Когда Шакил покинул Лос-Анджелес, у нас было несколько неудачных сезонов. В один день мне казалось, что вселенная перевернулась вверх дном. Мне было 11. Я увидел новость - мы взяли Гранта Хилла. Я фанател от него: плакат  висел в моей комнате – он в форме «Пистонс», а поверх броские надписи... Чума!

Он был как рыба в воде в «inside-outside game»(способность забить три очка, прорвать линию защиту на ведении, игра в «посту»). Он спокойно реализовывал броски в прыжке; раскачивал защитников на периметре за счет дриблинга и вколачивал сверху. Я встретился с первой сенсационной новостью в моей жизни. Мой любимый игрок будет играть за мой любимый клуб – как часто это происходит? Намерился сразу купить его майку, как только их выставят на продажу.

Потом все пошло наперекосяк. Грант Хилл травмировался. Сыграл всего лишь 200 матчей за 7 сезонов. В 2007 он ушел, и я винил его в провале. Я чувствовал персональную обиду, словно он специально старался изо всех сил подвести меня.

Я много думал об этом тем летом. Забавно – спустя годы я нахожусь в той же ситуации будучи профессиональным баскетболистом. Я не сравниваю себя с Грантом Хиллом, просто у нас одинаковые ситуации – я перешел в новый клуб и «поломался». Прошло два года и нахожусь в форме почти равной той, что была при подписании контракта с клубом. Мне кажется, в процессе я позабыл испытанные в детстве эмоции. Позабыл, как чувствует душа баскетбольного болельщика. Проходя через критику в мой адрес, я бы хотел чаще возвращаться к эмоциям 11-го паренька.

 

Я не единственный игрок, получивший травму и пропустивший огромное количество матчей – я знал это и до травмы. Но случившееся научило меня многому неоднократно, по ходу сложного пути, тыча носом в ошибку. Например: некоторые игроки, находясь в том же положении, не отвечали фанатами в Twitter – спорили там или защищались. Я делал это неоднократно. Это выглядело глупо.

Я уверен, многие игроки не приходили в ярость, как это делал я, услышав очередной вопрос от журналиста о «восстановлении» или «личной жизни». А я делал. Тупость. Я позволил дерьму вырваться наружу. Внутри ошеломленный и потерянный, потому что я не выхожу на площадку. Я уверен, что причина в «соревновательном» духе, но...

Я держу себя в узде. Потребовалось некоторое время для понимания точки зрения фанатов. Я понял, почему они обвиняли меня в пренебрежительном отношении к игре и нежеланию вкладываться в «Мемфис», хоть и чувствую, что это не так.

Я баскетбольный фанат, поэтому осознаю, что значит для болельщика «отдать многое клубу»... игроки с этим не считаются. Я бы хотел обладать пониманием необходимости быть открытым и доступным, в процессе восстановления – ведь никто не видел моего вклада в игру. Наоборот, фанаты наблюдали меня на отдыхе или снимках папарацци, идущего на ужин или еще где-нибудь и как-нибудь... Возможно это выглядело как наплевательское отношение к команде. Проматывая эти мгновения, совмещая их с детскими воспоминаниями, я понимаю, почему Вы так реагировали.

 

Травма – неудача. Я «поломался» и потерял контакт с любимой игрой. Травмироваться раз за разом на протяжении нескольких лет - словно падать во тьму, омрачая ситуация горькими мыслями о вероятности не выйти на прежний уровень. Восстановление – это жесть. Это не какое-то супер мудрое изречение, но я скажу – причина моих травм не связанна с «неудачей», причина была во мне.

Я поменялся как игрок. Я изменил подход к делу – питание, тренировки, ежедневные привычки. Этим летом я работал на полную катушку. Последние пару месяцев день начинался рано и без баскетбола. Я работал над телом – сила и баланс. После шел в «качалку»: приседания, становая тяга, рывки и тому подобное. Работа с весом не в новинку, но в этот раз я внимательнее относился к технике выполнения и разминке. Концентрировал усилия на поиск эффективного способа выполнить движение, а не «закачке» мышц ради предотвращения травмы. Словно изучал бросок в прыжке под микроскопом. После шла йога, затем несколько часов работы над баскетбольными навыками.

Закончился длинный путь без игровой практики. Я могу играть пять на пять с полной скоростью. Раньше я принимал за должное способность все время тратить на улучшение «баскетбола» и игровую практику в межсезонье. Два крайних лета  поменяли мышление – занятия баскетболом заменили четырехчасовым  восстановлением. Этим летом я был на 100% готов и мог встретиться с Блейком, Кортни Ли, Маркусом Смартом и другими, чтобы сыграть «двухсторонку» и поработать над индивидуальными навыками. Так классно играть с этими парнями. Столько времени прошло с последней практики игры 5 на 5. Невероятное ощущение! Я чувствую себя как в старые добрые!

Я уверен, что последнее, что Вы хотели бы услышать от меня –  очередные обещания выступить «на уровне». Я знаю, что пришло время доказывать делом и только.

Думаю, все, что я хотел сказать ... это то, что я здесь. Я здесь в Мемфисе. Я все еще люблю этот город. Я боролся здесь за «выживание», здесь родилось желание проявить себя здесь лучше, чем когда-либо. Я тут, чтобы работать. И у меня много работы. Я не горжусь своими поведением в период «лазарета». С другой стороны, я чувствую себя сильнее физически и ментально. Поэтому я планирую осуществить задуманное два года назад... преобразиться, освежиться, стать новым парнем.Мне нужно многое доказать.

Фото: JOE MURPHY/NBAE/GETTY IMAGES Оригинал на английском языке.