Оглавление.

Начало главы здесь.

(Прим. переводчика. Больше, чем просто помогает Макс Канчуков)

Пока что лучшие годы своей карьеры я провел в Детройте, играя под руководством Чака Дейли. Он не купился на байки о чистоте Лиги. Он позволял мне и всем другим игрокам быть самим собой. Если ты приносил пользу на тренировках и матчах, ты играл. Если нет, сидел на банке. Кем бы ты ни был, и что бы ты не делал.

В своем втором сезоне в НБА я стал понемногу отбирать игровые минуты у Адриана Дэнтли. Он провел в лиге много лет, был «звездой», но я был более полезен для команды, поэтому я и играл. Чака Дейли не волновала моя жизнь за пределами площадки, до тех пор, пока это не отражалось на моей игре. Он не собирался строить мою жизнь за меня. Он не собирался говорить как, мне нужно себя вести. Он просто дал мне шанс. А когда кто-то дает шанс Денису Родману, будьте уверены, что Денис не преминет им воспользоваться. Я никогда ничего не воспринимал как должное, потому что своего современного состояния я достиг, поднимаясь с самого дна. Некоторых болельщиков не интересовала игра Гранта Хилла, они с большим удовольствием ходили смотреть на меня.

Им нравились я и вещи, которыми я жил. Я нравлюсь обычным людям, которых можно увидеть на улицах и в клубах.

Они не идентифицировали себя с Грантом Хиллом.

Меня любили бунтари ребята «поколения Х». Ну Вы понимаете, о чем я. Я далеко не любимый баскетболист у людей в костюмах и галстуках, но обычные люди подходили ко мне после игр и говорили: «Когда я прихожу посмотреть твою игру, ты вытворяешь такие вещи, что порой я не верю своим глазам». Когда я их спрашивал, почему вы приходите смотреть именно на меня, почти всегда ответ был один и тот же: «Потому что это интересно».

Они знали, что я не обычный белый воротничок из НБА, который делает на площадке то, о чем миллионы американцев только мечтают – забивает сверху.

365 дней в году я радовал людей чем-то новым, и им то нравилось.

Я думаю, что я понравился бы не только американцам, а всему миру, но я никогда не надеялся сыграть за сборную на Олимпийских играх. «Дрим Тим с Денисом Родманом» на Олимпийских играх в Барселоне была просто несбыточной мечтой. Меня не слишком огорчает то, что я никогда не играл за сборную, но иногда я думаю, что это было бы действительно круто. Это было бы чем-то, о чем бы я вспоминал и чем бы я гордился в будущем.

Больше всего я хотел бы показать миру, что не все спортсмены нашей страны состоят из одного и того же теста. Я думаю, что был бы идеальным игроком в команде полной «скореров». Олимпийские сборные похожи по большому счету на «Буллз», и любой сборной пригодился жесткий рибаундер, которому не нужен мяч.

Но такое никак не могло прокатить на Олимпийских играх в Барселоне. Я постоянно наступаю в одно и то же дерьмо: баскетбол для некоторых не есть смысл игры. Я думаю, они боялись, что я могу перетащить все внимание публики на себя, если включить меня в сборную. Как обычно, я бы внес раздор в команду. Думаю, я должен смириться и научиться жить с этим.

В Сан-Антонио над моим шкафчиком они могли бы повесить табличку «СЕМЯ РАЗДОРА». Это почти было моим именем. Каждый раз, когда команда сбивалась с пути, скорее всего, виноват в этом был я. В первый свой год в Сан Антонио я внес раздор в команду из-за инцидента со Стоктоном в плей-офф. То же самое случилось во время начала моих отношений с Мадонной.

Во время моего второго года в Сан-Антонио я вновь стал зачинщиком раздора, когда не стал обниматься со всеми игроками в плейофф и снял кроссовки, сидя на лавке. Они представили все в таком свете, будто бы я вышел из-под контроля. Они разделили команду, когда начали обращаться со мной, как с двухлетним ребенком. Я не вел бы себя так, если бы они относились со мной подобающим образом.

Грегг Попович был огромной проблемой Сан-Антонио.