Rybin

44 от Дюранта? Псих ты походу

Любители "Старой Школы!! Присоединяйтесь к чтению книги. "Когда игра была нашей" - Ларри Берд, Ирвин Джонсон. Несмотря на то, что в этом году «Центральный дивизион», скорее всего, не сможет представить Западной Конференции команду, способную выделиться среди остальных участников, здесь присутствуют коллективы, устремленные на эффективное выступление в «плей-офф». Для перестройки или достижения новых высот им необходимо дать различным игрокам возможность сыграть более сложную роль. Например, двум темным лошадкам – «Индиане» и «Милуоки» - потребуется что-то большее, чем Тайрик Эванс и Брук Лопес, чтобы бросить вызов Гордону Хейворду и Джоэлю Эмбииду. Кто же справится с этой задачей? «Детройту» и «Чикаго» следует направить усилия, чтобы избежать участи «лотерейного раунда», на поиски двух подающих надежду игроков – вне зависимости от разницы величин их контрактов. Кого? «Кливленд» же участвует в съемках «Миссия невыполнима: Последствия 2», пытаясь заменить Леброна Джеймса, что на мой взгляд невозможно. Команды столкнулись с сложным квалификационным тестом. Помощь в решении может прийти откуда угодно – ветераны, новички, подрастающие звезды. Что же принесет новый сезон? Заполнили ли парни освободившееся место в ротации или пришли в коллектив в межсезонье – не важно. Вот список из шести сильнейших игроков «центрального дивизиона», получивших возможность сбросить прежнюю роль и примерить новую. Бобби Портис – “Чикаго Буллс”. Четвертый год выступающий за команду Бобби – надежный, а временами впечатляющий игрок, если получает регулярное игровое время. В прошлом году Портис попал в неприятную ситуацию, подравшись с Николой Миротичем, но вернулся сильнее прежнего. Форвард эффективно использовал добавленные к игровому времени минуты и прибавил практически во всех статистических показателях – спасибо его безжалостному сердцу и вечной страсти к соревнованию. Набирая 13.2 очка, 6.8 подбора и 1.7 передачу, при 47.1 проценте с игры, он по ходу сезона частенько выбивался из привычного амплуа «подбирающего «большого», выходящего на замену. Предстоящий сезон дарит возможность засиять ярче. Лаури Маркканен выбыл до начала ноября, и все идет к тому, что Бобби получит существенное игровое время, а может еще больше – возможность постоянно выполнять броски в статусе стартового мощного форварда. В первом предсезонном матче Портис набрал 20 очков, сделал 6 подборов, 2 передачи, 2 перехвата и блок всего за 21 минуту. Если он будет выходить со скамейки, вполне возможно, что двадцатитрехлетний паренек станет недооцененным кандидатом на приз «лучшему шестому игроку». Поиграв в «старте» до возвращения Маркканена, он значительно увеличит шансы получить выгодное предложение следующим летом, находясь в статусе ограниченного свободного агента. Актуальная статистика: Первый матч этого сезона против «Филадельфии» - 33 минуты, 20 очков(8-15)(3-6 трехочковых), 11 подборов, 2 передачи, 1 блок, 1 перехват!(Поражение) Зак ЛаВин – «Чикаго Буллс». На минутку могло показаться, что Зак ЛаВин закончит в «Сакраменто» в результате «приключений» этого лета. В итоге остался в «Чикаго» - 78 миллионов долларов за четыре года: шаг официально водрузивший ответственность за судьбу франшизы на его плечи. Естественно, «летун» не останется в одиночестве: Крис Данн, упомянутый ранее Портис и Маркканен, плюс «нововведения» - Джабари Паркер и Венделл Картер-младший. Однако, заслуженно ожидать «лучшего сезона в карьере» будут от него. Зак пережил непростые времена после возвращения в январе, но до травмы ЛаВин был на пороге прорыва с «Миннесотой». В течение 47 игр сезона 2016-2017 - 18.9 очка с процентом 45.9, 3.4 подбора, 3.1 передачу. Учитывая прошлое – травмы, обмен, контракт - в этом сезоне ЛаВин видит перед собой ясную дорогу впереди: впервые за долгие годы. Защита хромает по-прежнему, но учитывая предполагаемую судьбу быков вне «постсезона» и нераскрывшийся кладезь талантов…, можно предположить, что супер атлетичный нападающий совершит значительный скачок в развитии, пребывая полностью здоровым. Актуальная статистика: Первый матч этого сезона против «Филадельфии» - 33 минуты, 30 очков(11-19)(2-7), 5 подборов, 3 передачи. (Поражение) Пэт Конноттон – «Милуоки Бакс» Пэт Конноттон – наименее впечатляющий член этого списка. Но, как говорится: если возможность стучится в дверь – лучше открыть. Пэт принял участие в каждой игре прошлого сезона, набирая 5.4 очка с процентом 42,3, 2 подбора и 1.1 передачу – лучшие показатели в карьере. 18.1 минута, что доставалась парню – неплохой результат, учитывая, что он выходил на замену лучшему дуэту задней линии - Дамиану Лиллард и К. Дж. МакКоллум. После того, как «Портленд» отказались продлевать квалификационное предложение, дав возможность Конноттону самому выбрать свою судьбу. Он отправился в «Милуоки» на двухлетний контракт – 3.4 миллиона долларов, где, скорее всего, станет партнером новичка Донте Дивинченцо по задней линии и будет стараться создавать пространство на периметре и вовлекать в игру партнеров. На заметку: Пэт сыграл больше двадцати минут в тридцати семи играх прошлого сезона и превысил средний показатель результативности в двадцати пяти из них. Это один из факторов, позволяющих оценить влияние Конноттона на игру: получив дополнительное игровое время, он обычно повышает свою эффективность. С хорошим прыжком и навыком разыгрывающего Пэт бесшовно подойдет длинной и атлетичной ротации «Милуоки». Профессионал с четырехлетним стажем к тому же имеет навыки игры на позиции «маленького форварда». Поэтому если он сможет приносить пользу команде – регулярно реализовывать открытые трехочковые и прибавит агрессии в защите, возможно предположить, что это будет лучший сезон. Актуальная статистика: Первая игра – 23.10.2018 Люк Кеннард - Детройт Пистонс После подающего надежды первого сезона множество ожиданий крутится вокруг Люка Кеннарда. Сперва «Детройтское» сообщество чувствовало разочарование, узнав, что левшу с мягким броском взяли вместо Донована Митчелла, но по ходу craftier сезона кредит доверия руководства к необычному стилю игры бывшего игрока «Голубых Дьяволов» увеличился. В последних 19-и играх сезона статистические данные Кеннарда – 11.3 очка(в 7 играх было забито больше 2 трехочковых), 3.5 подбора, 2.5 передачи. Учитывая, что роль Люка растет под руководством действующего «тренера года» Дуэйна Кейси, справедливо предположить, что Кеннард сможет выделиться среди «второгодок» в этом сезоне. Пистонс планировали совершить хитрый трюк – попробовать Люка на позиции разыгрывающего в «предсезонке», но из-за проблем с коленкой смогут реализовать задуманное только в «регулярке». Кеннард - универсальный игрок, способный играть на трех позиция, достаточно подвижный для эффективного противостояния на обеих сторонах площадки. Не стоит оставлять без внимания и атакующий потенциал: в последний сезон NCAA набирал 19.5 очка, выбрасывая трехочковые с процентом 43, и входил в число элитных «шутеров» первого дивизиона. Актуальная статистика: Первая игра против «Нетс» - 19 минут, 7 очков(3-5)(1-1), 4 подбора. (Победа) Дуг Макдермотт - Индиана Пейсерс Возможно наиболее интересный кандидат. Макдермотт находится на опасном расстоянии от получения титула «подмастерья». Этим летом Дуг подписал трехлетний контракт на 22 миллиона долларов, событие, оставившие множество зрителей в недоумении. Но случившееся не вернуть обратно. Он в «Индиане», и он в составе. «Предсезонные» игры показали, какую пользу он может принести. Хоть «Индиана» является пятым клубом в карьерном листе Дуга – драфт 2014, он продолжает развивать навык броска со средней и дальней дистанции. В прошлом сезоне Макдермотт устроил 26 вечеринок в стиле «забей три трехочковых и больше», включая 5-7 в матче против «Клипперс». По общему признанию Дуг не может постоянно конкурировать за место в составе, но в следствии произошедшего в лиге «Ренессанса», пристанище Дуг найти сможет. Самое важное, что «Индиане» на данный момент требуется не просто «дальнобойщик», а человек, способный забить с любой дистанции, создав возможность для броска. В сезоне 2017-2018 «Пейсерс» реализовали в среднем 9 трехочковых за игру(ужасная игра «скамейке» - 2.4), что является пятым с конца результатом лиги. Макдермотт четвертый по эффективности «снайпер» в команде - 1.1 в среднем за игру, в худшем случае! Даррен Коллисон (1.4), Боян Богданович (1.9) и Виктор Оладипо (2.1). Статистические данные Дуга может и не впечатляют, но если учитывать хороший средний процент реализации и имеющийся в запасе потенциал, возможно предположить, что в этом сезоне стоит ожидать прорыв. Актуальная статистика: Первая игра против «Гриззлис» - 24 минуты, 12 очков(5-9)(1-5), 1 подбор, 1 передача, 1 перехват. (Победа) Джеди Осман – «Кливленд» Все любят этого парня. Не многого ожидали от 23-го Османа, подписывая на роль последнего игрока «скамейки», но по ходу сезон он рос и рос, став значительным игроком «ротации» и подарил зрителям множество приятных случайностей. В февраля Джеди появился на площадке 22 раза и набрал больше пяти очков в 13 матчах, и даже отметился двузначными цифрами в 6 из них. Во время беспрецедентного по игровому времени победного матча против «Атланты» Осман забил 16 очков, забрал 6 подборов, подарил пять передач, 3 перехвата и два блока плюсом, приправив двумя трехочковыми. Все за 38 минут. Больше времени или меньше - получается парень умеет играть. Куда не посмотри – люди, окружающие Османа не могут перестать говорить о его любви к игре, желании стать лучше и лучшим и возможном влиянии на судьбу клуба в этом сезоне. За два «предсезонных» матча – 20 очков, 8 подборов, 4.5 передачи, 2.5 перехвата и блок. Завидные показатели. Бесспорно, «Кливленд» современный – это команда Кевина Лава, но ему нужны помощники. И Джеди – взрывной, пробивной, всесторонний – имеет набор навыков для резкого взлета в этом сезоне. Актуальная статистика: Первая игра против «Торонто» - 33 минуты, 17 очков(3-8)(2-2), 10 подбор, 4 передача, 2 перехвата. (Поражение) Излишне упоминать, что над будущим команд нависло много вопросов после ухода Леброна из центрального дивизиона. Смогут ли середняки успешно существовать в лиге? Смогут ли две команды, не попавшие в плей-офф добраться до «игр на вылет» в этот раз? Очевидно – «Кавальерс» не выйдут в финал в этом году, вопрос стоит по-другому: смогут ли попасть в плей-офф? Скоро будет ясно! Но кое-что известно уже – коллективам нужны новые герои! Посмотрим! Любители "Старой Школы!! Присоединяйтесь к чтению книги. "Когда игра была нашей" - Ларри Берд, Ирвин Джонсон.

Вероятность встречи Ларри и Джо Б. Холла была мизерной. «Кентукки» считался одним из самых престижный учебных заведений страны. «Кентукки Уайлдкэтс» под предводительством Адольфа Руппа в последние годы 40ых зарекомендовала себя как одну из сильнейших баскетбольных организаций, завоевав четыре титула NCAA за 10 лет. «Индиана», как и «Мичиган Стейт», рядом не стояли, по крайней мере, пока ученики по имени Ирвин и Ларри не прибыли в распоряжение кампуса и не изменили баскетбольный пейзаж. «Мичиган Стейт» варился в гламурной Big Ten Conference (Конференция «Большая десятка»), в основном находясь в тени соперника по штату «Мичиган», успешные игроки которого Джордж Ли, Каззи Рассел, Руди Томжанович, Фил Хаббард и Рикки Грин постоянно переманивали свет софитов на себя. Немудрено – каждого из этих парней ждала успешная карьера в НБА. «Спартанцы» давали собственный урожай игроков НБА (Боб Браннум, Джонни Грин, Аль Феррари, Ральф Симпсон) и программа имела умеренный успех, но все равно выглядело блекло, по сравнению с соседями. "Мы выступали в роли пасынков, - объясняет Джуд Хиткот. - мы всегда твердили игрокам, что каждая игра в расписании считается за одно очко, но игра против «Мичиган» считается за полтора”. До прихода Мэджика Джонсона у «Мичиган Стейт» были знаменательные моменты. Один из них - успех бывшего тренера Пита Ньюэлла, который руководил спартанцами с 1950 по 1954 год, а затем мигрировал на запад в Калифорнийский университет в Беркли, где он выиграл чемпионат NCAA в 1959 году. В этом же году «Мичиган Стейт» выдал великолепный сезон – 19 побед и четыре поражения, продемонстрировав предельный уровень развития организации. Соотношение побед и поражений в следующих восемнадцати сезонах – 204-233. И тут на пике падения состав учеников пополняет Мэджик Джонсон. В то время энтузиазм управляющего состава «Мичиган Стейт» был, как бы выразиться помягче, сдержанным… Когда мир узнал, что молодое дарование – герой своего города, родившийся и выросший в Лансинге(столица Мичиган), подписал контракт с университетом, при этом, обратите внимание, отклонил предложения от лучших учебных заведений страны, включая «университет Мичиган»… Сезонные абонементы и билеты на матч были проданы в течение нескольких часов. Благодаря этому Эрвин Джонсон появился вместе с Грегори Келсером и капитаном команды Бобом Чепменом на обложке пресс-гида команды, став первым первокурсником в истории, удостоившимся такой чести. Когда Ларри Берд в сентябре 1975 года раскладывал свои вещи перед занятием в классе «Университета Индианы» - фанфары молчали. Да, ходили слухи, что он доминировал в школьной лиге и оставил позади ребят из сборной студентов, но…. Окольный путь из Терре-Хот, неудачная попытка попасть в «университет Индианы» и двухнедельный простой в ожидании ответа от «Института Нортвуда» - стали причинами, спровоцировавшими прохладное отношений между Бердом и фанатами «Государственного университета Индианы». Команда «Государственного университета Индианы» находилась в худших условиях, чем «Мичиган», находясь в тени не одного, а трех влиятельных конкурентов: помимо «Индианского университета» мешали росту «Университет Нотр-Дам» и «Университет Пердью». «Платаны»(Sycamores-вид деревьев) маялись в Missouri Valley Conference (конференция в Долине Миссури), переквалифицированную в младшую университетскую лигу , после попытки противопоставить голиафу «Большой Десятке»(Big Ten), членами которой являлись «Индианский университет» и «Пердью». Первая баскетбольная команда «Государственного университета Индианы» образовалась на рубеже двадцатого века. В 1946 - «Indiana State Teachers College»( Колледж учителей штата Индиана). Администрация учебного заведения наняла строгого и старательного молодого человека по имени Джон Вуден для исполнения обязанностей тренера по баскетболу и бейсболу. Баскетбольная команда под его предводительством выдала результат 47-14 – по сумме двух сезонов и была приглашена к участию в National Association of Intercollegiate Basketball tournament in 1947(Национальная ассоциация межвузовского баскетбольного турнира в 1947 году). Вуден отказался от участия, потому что регламент турнира не позволял афроамериканским спортсменам участвовать. Один из игроков команды - Кларенс Уокер – был черным. В 1948 Вуден покинет место, которое впоследствии будет переименовано в «Государственный университет Индианы», чтобы вдохнуть жизнь в тусклый «UCLA». На новом месте он завоюет 10 титулов NCAA, получит прозвище «Волшебник Вествуда» и установит стандарт, к которому будет стремиться будущее поколение тренеров студенческих команд. В этот же период времени «Государственный университет Индианы» будет прозябать в относительной безвестности. «Я не видел ничего плохого в «Государственном университете Индианы», но с детства имел предпочтение к «Индианскому университету - говорит Берд. - Если Вы попали в «ИУ» - это многого стоит». Джонсон и Ларри спокойно существовали в системе школьного баскетбола, пока не стали старшеклассниками и не попали в поле зрения старшего тренера «ИУ» Боба Найта. Джонсон до сих пор считает, что первая встреча с тренером Найтом подарила одни из острейших ощущений его молодости. Тренер Найт, только что закончивший непобедимый сезон с «ИУ» (сезон 1975-1976, результат 32-0), был одним из самых почитаемых и устрашающих наставников: педант, требующий беспрекословной дисциплины. Когда Мэджик узнал, что он собирается посетить тренировку школьной сборной: встал на час раньше, открыл баскетбольный зал и бросил сто штрафных – на всякий случай, вдруг тренер Найт спросит. «Он был человеком с большой буквы!» - комментарий Джонсона. Найт сказал школьному тренеру Ирвина, что хочет поговорить с ним после уроков. За полчаса до звонка Фокс прогуливался по коридору и был ошеломлен, увидев Боба, прислонившегося к стене возле классной комнаты Джонсона. «Вы немного рановато», - сказал Фокс. "Я как всегда вовремя - ответил Найт. - Когда я подбираю игрока мне важно увидеть его среди сверстников, проверить, как он взаимодействует с другими учениками.» Подпольные наблюдения тренера выявили, что Джонсон был общительным, уверенным в себе парнем, несомненно, обожаемым своими одноклассниками, рассекавшим по школьным коридорам в статусе бесспорного лидера школьного сообщества. Когда Джонсон, Фокс и Найт расположились в удобных креслах кафетерия, последний заметил, что крутого парнишки – звезды школьной жизни - как и не было. Джонсон сутулился и нервничал. Человек, которого он неоднократно видел по телевизору бегающим вдоль боковой линии, на экране казался яростным и пугающим. Но на протянутую для рукопожатия руку он ответил тепло. На деле тренер «ИУ» оказался шутливым хозяином интервью, и уже через минуту Фокс и Джонсон расслабленно смеялись над его шутками, посвященными любви к баскетболу. «У него была великолепная улыбка - говорит Ирвин. - Думаю, что видел его улыбающимся первый раз в жизни.» Найт рассказал, что думает о своем отношении к абитуриентах: каждый обязан посещать учебные занятия и иметь цель закончить обучение. Упомянул, что не гарантирует игровое время и особый подход. "Если ты поступишь - сказал он Ирвину - с тобой будут обходиться также, как и с остальными. Ты сможешь рассчитывать на игровое время, но я не дарю его кому попало за просто так. Тебе придётся доказать мне, что ты достоин." Условия показались Мэджику привлекательными, на фоне ежемесячных «сладких» предложений от других учебных заведений, обещающих лучший шкафчик, трудоустройство на начальные позиции, и другие льготы – деньги, машину, одежду, что, заметьте, являлось нарушением регламента NCAA. Освежало, что кто-то, наконец-то, пришел требовать, а не предлагать, упрашивая. Тон Найта был дружелюбным, до внезапного, резкого вопроса: «И так Мэджик, где мать его ты собираешься продолжить обучение?» Тренер Фокс и Ирвин осознали серьезность ситуации. Найт закончил дурачиться. По всей стране множество детей мечтали играть за «Hoosiers»(есть фильм про данную команду и тренера Найти), если у Ирвина не было такого желания – то Бобу Найту больше не о чем с ним говорить. Джонсон на секунду затих, затем признался: «Я не уверен, что хочу этого. Понимаете… Я не знаю... Если Вы начнете орать на меня… Материть или еще что-нибудь… Я не знаю какая реакция последует.» Найт задрал голову на секунду. Застыл. Затем встал. Беседа закончена. Стороны пожали руки и разошлись. «Вот так вот и было - говорит Мэджик. – Я ни разу не поговорил с ним с того момента.» «Честно говоря, я сожалею, что не посетил просмотр в команду. Он был великолепным тренером. Да и представьте: если бы я пошел туда, если бы Ларри остался… Нас играющих в одной команде. Вау! Это было бы восхитительно!» В отличие от Мэджика, получавшего приглашения в начале обучения в старшей школе - junior season(11класс), большинство просителей Ларри Берда появились в выпускном классе - senior year(12 класс). Он быстренько попал в списки «Кентукки», «УИ», «ГУИ», что, впрочем, не мешало другим учебным заведениям продолжить рекрутинговую работу. Тренер команды «Луисвилл» пытался заполучить Берда даже после отклоненного предложения. Ларри нравился тренер Крам, увидев, как тот бросает мяч в его школьном зале, он остановился поболтать. «Ларри, мы хотели бы пригласить тебя на просмотр - начал Крам. - Мы уверены, что тебе понравится." "Я не хочу" - Берд уверенно отрезал. "Тогда смотри - продолжил тренер Крам. - Мы сыграем в «H-O-R-S-E», и если я выиграю – то ты пойдешь." Ларри принял вызов - и почти сразу пожалел. Крам в прошлом играл в «UCLA» - тренер Вуден помог ему выработать «мягкий» бросок с дистанции. Он накидывал Берду раз за разом, и паренек потихоньку стал понимать, что его развели. Битва закончилась также, как и большинство других соревновательных игр с участием Ларри: две поднятые руки вверх! Школьник добил тренера Крама бомбой , выброшенной с двадцати футов. Как только последняя попытка Крама чиркнула дужку кольца – послышался победный клич, длившийся до момента зрительного контакта Ларри с лицом тренера «Луисвилля». Агония. "Только в тот момент я осознал, что это была не шутка" - вспоминает Берд. Соревновавшиеся пожали руки, затем Ларри пожал плечами и сказал: «По крайней мере, теперь все ясно. Мое и Ваше время - сэкономлено». По правде говоря, причина заключалась не в негативном отношения Берда к «Луисвилл». Он попросту не мог представить, как покинет родной Штат. За одним исключением. Кентукки. Вечный противник «Луисвилл». Как-то раз Берд с отцом наблюдали, как парни из «Уайлдкэтс» разрывают на части каких-то бедолаг. Отец сказал: «На данный момент – это лучшая студенческая баскетбольная организация». На просмотр Берд взял родителей. Все три «Птицы» восторженно оглядывались по сторонам, сидя на трибуне, под взрывные звуки выполняемых ускорений. Легко заразиться энергией и традициями исторической команды Кентукки, наблюдая за действием... Продолжение выйдет в течение двух дней. Фотографии взяты из интернета. Оригинал - книга "When the game was ours":https://www.amazon.com/When-Game-Ours-Larry-Bird/dp/1469235986

Мяч под острым углом отскакивает от щита. Ларри Бёрд просчитывает траекторию полета, подбирает и без колебаний начинает ведение, крутя головой по сторонам в поиске открытого партнера по команде. Ирвин Джонсон уже летит в прорыв. Он играет с Ларри всего шестой день в рамках международного соревнования в составе команды лучших игроков студенческого баскетбола, но понимает, что находчивее и умелее игрока на подборе нет. Бёрд прорезает площадку посередине, Ирвин летит по правому краю, прося мяч, но Ларри смотрит куда-то в бок, словно в этой стороне у него остались неоконченные дела. Джонсон разочарован. «Думал, что мяча я не увижу», - бормочет Мэджик. И тут на тебе: снаряд, летящий из за спины, приземляется аккуратно в правую ладошку. Ему хватает времени, чтобы убрать советского защитника Андрея Лапатова финтом и, не глядя, отдать пас: мяч, прописав дугу над плечами, летит к Берду. Звезда университета «Indiana State» едва успел скоординироваться, но успел отчеканить снаряд обратно, не оставляя шансов обескураженному советскому игроку. Комбинация заканчивается броском из-под кольца Ирвина «Мэджика» Джонсона. Трибуны Rupp Arena (Лексингтон, Кентукки) ревут от восторга. Джонсон бежит к Берду, протягивая ладошку, хочет дать пять. Бэмс! Парни возвращаются в защиту: один прыгает и хлопает в ладоши, празднуя; на лице другого ни одной эмоции, голова опущена вниз – словно ничего «такого» не произошло… Так началось баскетбольное путешествие Ларри Берда и Ирвина Джонсона. Мэджик не был знаком с Ларри до турнира. Ошеломлённый первоклассным умением форварда пасовать, первое, о чем он подумал, после того, как Ларри «прикормил» его передачей не глядя: «я не позволю этому парню превзойти меня». «Это были невероятные три секунды», - говорит Ирвин: - «Бам, бам , бам и птичка в клетке! Я подумал: “мужик, мне нравится играть с этим парнем!”. Поверьте мне, зрители влюбились в увиденное!» Тридцать лет спустя с поразительной ясностью оба помнят эффектный быстрый прорыв. «Ноги защитника заплетались от усилий. Малыш зря пытался поспеть за нами», комментирует Ларри. «Мы приближались так быстро, а он все крутил головой туда-сюда, туда-сюда,туда-сюда… В итоге бедный паренек закружился. Это было забавно – у мальца не было и шанса» Подобных эпизодов сыграно множество. Но никто не подумал о том, чтобы записать «магию» на поле. Не было захватывающих дух описаний искусных распасовок в утренних газетах. Хоть парни и продемонстрировали экстраординарные баскетбольные навыки - никто не считал их элитными игроками. На тот момент не было ни побед в чемпионате НБА, ни завоеванного приза «Самому ценному игроку», ни, собственно говоря, титула NCAA. Никто не высказался иронично по поводу начала их взаимоотношений в статусе партнеров по команде – не было причины - ведь их параллельные карьеры еще не слились в одно из самых захватывающих противостояний в истории баскетбола. «Они, несомненно, были хороши», - подмечает Майкл О"Корен, партнер по команде, -«Но это были не два громких имени – Мэджик и Ларри – еще нет…» Наоборот, Берд и Джонсон играли «вторую» роль в любительской баскетбольной команде, принимающей участие в международном турнире под названием «The World Invitational Tournament»(Международный турнир для приглашенных участников), пытаясь доказать тренеру, что достойны «стартовой» пятерки и соответствующего игрового времени. Несмотря на то, что парни иногда обменивались «понимающими» взглядами, водя ребят из колледжа за нос во время тренировки, Берд не делился с Ирвином своими мыслями. Он был малословным юнцом. Однако, продолжалось это недолго. Как только Ларри приехал домой и отыскал своего брата Марка Берда… «Я видел лучшего игрока студенческого баскетбола», - выпалил он, - «Это Мэджик Джонсон». «The World Invitational Tournament» - быстротечное, направленное на телевидение мероприятие, в котором участвуют лучшие игроки студенческих лиг. За три дня сборная Америки сыграла с сборными Советского Союза, Кубы и Югославии. Берд закончил первый сезон в NCAA попаданием в первую команду «All America» и отправился в «Бостон», который выбрал парня на драфте три месяца спустя. Мэджик Джонсон по результатам первого сезона попал в третью команду «All America», ослепив зрителей конференции «Big Ten» множественными вариациями пасов не глядя, аллей-упов, и «бэкдоров» от пола(пас игроку команды, прорвавшемуся под кольцо с помощью рывка за спину противника). Но на «The World Invitational Tournament»(Международный турнир для приглашенных участников) - турнир также известный, как «Converse Cup» - парни играли роли второго плана. На первом: Джо Б. Холл и его «Кентукки Уайлдкэтс», что обыграли в финале NCAA команду Duke за неделю до начала турнира. Стартовую пятерку тренер Hall сформировал из своих ребят: легкий форвард Джек Гивенс, отметившийся 41-м очком в титульном матче, Рик Робей, громила центровой, на розыгрыше Кайл Мэйси и Джей Шидлер, форвард Джеймс Ли. Гивенс, Мэйси и Робей получали большую часть игрового времени, хотя вторая пятерка под предводительством Ларри и Ирвина доминировала над стартовой во время практики. Между нами: парни дымились от нетерпения, наблюдая, как менее умелые игроки пожирают их игровое время. «Получалось, что в команда состояла из игроков «Кентукки» и подающих полотенца», - подмечает Берд, - «Тренеру Холлу нужно было покататься по стране и показать свое детище». Проведя восемь дней вместе, Ларри и Берд поговорили друг с другом не больше четырех или пяти раз, несмотря на то, что они питались вместе, тренировались и ездили в одном автобусе. Обычно Берд наблюдал красоты Кентукки из окна, пока Мэджик якшался с звездой «Арканзас» Сидни Монкрифом и очаровывал партнеров по команде, двигаясь под взрывные мелодии, доносящиеся из бумбокса. «Ирвин безостановочно болтал», - говорит звезда «Ратгерского университета» Джеймс Бэйли. «Ларри же был нем, как рыба: «Доброе утро» - на большее не надейтесь.» «The World Invitational Tournament»(Международный турнир для приглашенных участников) был состряпан исполнительным директором Эдди Эйнхорном. В 1970-х профессиональный баскетбол давал низкие телевизионные рейтинги, а матчи студенческого баскетбола были более интересными для нации, демонстрируя инвестиционную привлекательность. Трансляции игры сборной Америки с Советским Союзом имела успех, и Эйнхорн чувствовал, что освещение международных соревнований - выгодное вложение. Так родился «TWIT». Эйнхорн заручился поддержкой директора по спорту (athletic director) Дика Родиса, тренера по баскетболу команды колледжа «Провиденс» Дейва Гавитта - видного члена ассоциации баскетбола Америки(USA Basketball), и попросил сформировать юниорскую сборную для международных соревнования вокруг игроков Кентукки. «В то время я не знал, кем станут Мэджик и Ларри. Я не представлял их способности», - заявляет Эйнхорн, - «Осмелюсь сказать, что другие люди также не догадывались, с кем имеют дело». Тренер Гавитта имел болезненное знакомство с способностями Ирвина. Мэджик и его «Спартанцы» вытащили сложный матч против команды Дейва в игре первого раунда NCAA 1978. Джонсон отдал 7 пасов и набрал всего 14 очков, но его умение задавать игре темп и создавать партнерам по команде возможность набрать очки с высоким процентом попадания – 61 – приглянулись тренеру Гавитта. Он сразу подметил, что молодой паренек по-другому видит игру, словно наблюдает за ней в режиме замедленной съемки. На тот момент команда Берда выдала 23-9 , но выпала из NCAA и была низведена в менее престижный NIT турнир - национальный турнир вызова. Дейва Гавитта ни разу не видел, как играл Ларри Берд и очень мало знал об этом парне. Забавно: матчи «Государственного университета Индианы» не показывали по национальному телевидению, и многие поклонники баскетбола думали, что Берд – афроамериканец. Корреспондент «Бо?стон Глоб» Боб Раян не видел Ларри в живую , но был осведомлен о его умениях. Раян поехал в Индианаполис, чтобы осветить матч команды «Провиденс», но проинформировал Боба Гевитта, что заедет в Терре-Хот – городок в Индиане, чтобы посмотреть на мистический драгоценный камень, которым интересуется «Бостон», считая, что парень очень подходит для профессионального баскетбола. Раян отправился в баскетбольное паломничество вместе с обозревателем спортивного журнала «Провиденс» – человеком, скептически настроенным к Берду. Он выступал за команду маленькой школы, играющей в маленькой конференции, и поэтому, как он предполагал, набрал много очков, и этим привлек интерес. Писатели едва успели скинуть пиджаки, как правша Ларри сделал подбор и без колебаний ринулся в прорыв по левой стороне, используя левую руку. Едва добежав до центральной линии, он посылает пушечный навес защитнику одной рукой, не прекращая ведения. «Вот так он и зацепил меня», - говорит Раян. Тот вечер закончился победным броском Ларри Берда. Раян так оживленно говорил о нем всю дорогу, что превысил скорость. Заиграла полицейская сирена. «Прошу прощения, офицер», - сказал он, - «Я так взволнован увиденным. Я смотрел игру студенческой лиги.» «Опаньки, серьезно?» - молвил полицейский, разрывая штрафной талон, - «Кто победил?». Следующим утром писатель сидел на трибуне в Индианаполисе, наблюдая рождения другой легенды: двухметровый разыгрывающий, доминирующий на площадке без стабильного броска с дистанции. Мэджик разрывался от энергии и энтузиазма. Статус новичка не мешал ему командовать старшими партнерами по команде. Игроки «Friars» злились на зрелищность его игры, особенно на фоне разгромного счета(77-63). «Многие думали, что он показушник», - говорит Гевитта. - «Я же никогда так не думал. Его действия на площадке всегда были исключительно демонстрацией любви к баскетболу». «Предположу, что это очень раздражало игроков команды соперника. Я спросил тренера Ирвина. Он ответил: «Ирвин всегда такой. Каждый день. Будь то тренировка или игра." После того, как Гевитт встретился с прессой и высказал обоснованную похвалу команде Мичиган Стейт и их молодой звезде, на полпути домой он спросил Боба Раяна: «Ну что, как там твой «скрытый драгоценный камень» поживает?» «Дейв,», - ответил Раян, -«я увидел следующего первоклассного профессионала.» Так Ларри и Мэджик попали в состав «TWIT». Берд был в экстазе, пока не познакомился с тренером. Джо Б. Холл заявил, что Ларри очень медленный и не сможет играть в первом дивизионе NCAA. Задетый до глубины души Берд поклялся отомстить тренеру, но судьба не дала такой возможности: команда Indiana State так и не встретилась с командой Кентукки. «Я хотел доказать этому парню, что он не прав», говорил Берд... Почему "Университет Индианы" не встретились с "Кентукки" - читайте в следующей части. Дата выхода: 16 октября. Фотографии взяты из интернета. Оригинал - книга "When the game was ours":https://www.amazon.com/When-Game-Ours-Larry-Bird/dp/1469235986

Берд попал в зал славы в 1998, а Мэджик в 2002

Не отрицаю, что не нужен. Действительно. Хотел бы узнать - у Вас обоснованная точка зрения или просто решили ляпнуть? Если первое - аргументируйте. Мне будет очень полезно.

Предыдущая часть. Здравствуйте. Начинаю публикацию перевода книги «Когда игра была наша»! Следующая часть - глава 1 «Апрель 9,1978». Дата выхода - 13 октября. Хотел бы узнать: 1) Видели ли Вы перевод целой книги, а не статьи, основанные на главах? 2) Интересно ли Вам будет систематически знакомиться с главами из книги? Если да - то с какой периодичностью? Количество переведенных глав будет зависеть от интереса аудитории. Возможно, что с определенного этапа перевод станет доступен за небольшие деньги. Джордж Фокс-мой тренер в старшей школе- говорил, что я никогда не должен принимать мой талант как должное. «Ты особенный, Ирвин», - говорил он, - Но у тебя нет права прекратить работу над собой. Где-то на планете есть человек такой же талантливый, как и ты, и он трудится столько же, а возможно и больше». Когда тренер Фокс говорил мне подобные вещи, я согласно кивал, но думал: «Хотел бы я увидеть этого парня, потому что я никогда не встречался с ним.» Серьезно! Я не был уверен, что он существует. Я изменил свое мнение в 1978 году, посетив зал в Лексингтон, штат Кентукки, где я встретил Ларри Берда. Тогда я понял, вот же он – человек, подходящий под определение тренера Фокс. Ларри был абсолютно другим котом(cat). Много не болтал, держался своего. Ох, но как же он играл. Никогда не видел парня его размера, который был бы способен раздавать передачи, как Берд. Мы сразу же нашли общий язык. Мы были запасными в команде, забитой лучшими игроками из колледжа и , выходя на площадку, заставляли игроков стартовой пятерки смущаться, наблюдая наше эффектное выступление. Я знал, что увижусь с ним вновь. Так и было. Везде! Попав в состав Лейкерс, я старался посмотреть все возможные игры с участием Берда, чтобы понимать его действия и вектор развития. Он стал моим мерилом. Первый раз играя против меня в финале 1984, Ларри показал высочайший уровень игры. Понадобились годы, чтобы преодолеть планку. Не уверен, что смог сделать это. Меня удивило, что он наблюдал за моей победой в чемпионате в мой первый год в лиге. Он признал, что завидовал, а это потрясло меня, потому что он ни разу этого не показал. Конечно же! Вы усвоили из предыдущей главы, что и у меня были приступы зависти к Ларри. Я выходил в свет и частенько разговаривал с людьми. Говорил им, что им следует показать своим детям игру Ларри, потому что он демонстрирует интеллектуальный, «правильный» баскетбол. Он был командным игроком, но так он искал победы. Его жесткостью, духом и мудростью я восхищаюсь больше всего.Я привязан к нему навсегда. Вот и все. Я желал, чтобы мы на пару попали в Зал Славы, но мы не получили шанса, поэтому эта книга лучший альтернативный вариант. Это шанс поделиться с Вами нашей историей и показать эволюцию дружбы. Что-то удивит вас. Я признаюсь, что изучал каждое движение Берда по ходу карьеры, но не знал, что он также исследовал меня, пока не зашел разговор о книге. Мне не избавиться от этого парня. Спорю, что он в такой же ситуации. Я болтаю с болельщиками все время, и они спрашивают – «Видел ты его? Говорил ли ты с Ларри Бердом?". Имена Карима, Джеймса Уорти, Байрона или Майкл Купер не упоминаются. Только Берд. Только Берд… Я уже привык. Путешествую по стране - везде встречают тепло, особенно в Бостоне. Люди говорят своим детям: «Вы пропустили это. Ларри и этот парень показывали фантастический баскетбол. Мы привыкли ненавидеть этого парня, но имеем к нему уважение.» При посещение отремонтированного стадиона «Boston Garden» тонны воспоминаний оживают. Клянусь, что паркет в этом месте кладут те же люди, что и в наше время. Улетаю в прошлое. Футболки «Порвать ЛА», торгаши за пределами стадиона, душ без горячей воды, внезапно срабатывающая пожарная сигнализация посреди ночи в Бостонском отеле. Лучшего соперничества здесь не было. Одна из целей этой книги – отправить Вас в гущу событий. В момент, следующий за победой «Celtics» в чемпионате. Я забаррикадировался в комнате и наблюдал за бешеной толпой фанатов, сходящей с ума на улицах. Вы не поверите, где был Ларри! Иногда я выхожу на площадку в старом противостоянии «Бостон-Лейкерс». Я не устаю пересматривать эти игры. В каждой команде по пять тел двигающихся синхронно друг другу. Обычно мы набирали 60 очков за половину. Баскетбольная поэзия… Я всегда замечаю напряжение на моей лице и Берда. Мы никогда не отдавали матч даром. Просто не могли себе этого позволить. В обратном случае другой парень воспользовался бы этим. Представьте, парень калибра Ларри Берда давит вас каждый вечер. Это истощало меня. Понадобилось время, чтобы узнать друг-друга. Трудно развивать отношения с челвеком, который хочет тех же вещей, что и ты. Мы были разными, это точно. Я был очень эмоционален на площадке, а Ларри почти не показывал чувств. Но внутри… Его сердце билось также быстро, как и мое, но бесчисленное количество раз я смотрел и гадал - «О чем же он думает?». Наконец – я узнал! Всегда хотел поработать с ним над подобным проектом. Любовь и уважение к нему настоящие. Он неповторим. В мире есть один Ларри Берд. Я называю его другом! Я горжусь этим правом! Ирвин Джонсон.

Следующая часть - предисловие от Мэджика Джонсона. Дата выхода - сегодня вечер/завтра утро. Хотел бы узнать:1) Видели ли Вы перевод целой книги, а не статьи, основанные на главах? 2) Интересно ли Вам будет систематически знакомиться с главами из книги? Если да - то с какой периодичностью? Количество переведенных глав будет зависеть от интереса аудитории. Возможно, что с определенного этапа перевод станет доступен за небольшие деньги. Когда я был маленьким - переживал только об одном: "как обыграть моих братьев?". Майк и Марк - старшие, что значит - быстрее, сильнее и умелее меня. В бейсболе, в баскетболе, во всем… Они давили меня; возили как угодно. Узнать вкус победы в противостоянии с ними хотелось сильнее, чем над чем-либо или с кем-либо. Так было до знакомства с Мэджиком. После - одержимость желанием победить, направленная на братьев, переключилась на него. Я никогда раньше не говорил о том, как мысли о Меджике преобладали во мне по ходу карьеры. Я не мог. Но раз мы договорились выпустить книгу, считаю необходимым посвятить людей в отношения с человеком, мотивирующим меня, как никто другой. Моя и его карьера с самого начала шли по одинаковому пути. Мы играли против друг-друга в колледже, затем попали в лигу в один год. Он был с восточного побережья, а я с западного. Мы оба играли в лучших клубах в истории лиги. Больше совпадений и не придумаешь. У меня нереальное уважение к Мэджику Джонсону – больше, чем к кому-либо, соперничавшему со мной. С первого взгляда я понял, что у него одинаковое с моим видение игры. Соревнование… Мы оба искали этого. Вот к чему мы стремились. Мои товарищи по команде высмеивали его улыбку и «желание сыграть покрасивее», но даже они признают искренне, что он лучший. Мне не нравилось, как «противостояние» СМИ освещали с самого начала. Все говорили – это команда Меджика или команда Берда, забывая про «Бостон» и «Лейкерс»… Я считаю это не правильным. Мы даже не оборонялись друг против друга. Массу времени на сравнение нас я не тратил. Мы были абсолютно разными игроками с небольшим набором схожестей. Мы оба любили пасовать, включая партнеров в игру. Мы не парились о том, чтобы забить полтинник за матч, хоть и могли сделать это в любом матче в расцвете сил. Я смотрел нарезку лучших моментов с Мэджиком после очередной игры и спрашивал: «Как он это делает?». Ирвин лучше всех в истории умел контролировать темп игры. Временами, играя против «Лейкерс», я был единственным защитником, успевавшим вернуться на свою половину поля, в попытке остановить прорыв «3 в 1». Несмотря на мои параметры, мне часто удавалось понять логику разыгрывающего и предугадать развитие событий. Но не в случае с Джонсоном. Я ни разу не угадал, что он будет делать с мячом. Мы не любили друг-друга, как сейчас. В прошлом были тяжелые времена. Год за годом, поглощённые желанием победить друг-друга, под весом бесконечных сравнений. Я хотел получить, что он имел, поэтому не желал близкого знакомства, потому что знал – я потеряю хватку, размякнув, ведь этот парень, вероятно, нравился мне и тогда. Люди считают, что конкуренция «Берд – Меджик» зародилась по ходу чемпионата NCAA 1979 года. Это не так. Мы соперничали в статусе партнеров по юниорской сборной летом ранее. И выдали не один зрелищный эпизод, скажу я Вам. Как жаль, что этого никто не видел и не увидит. Мы получали немного игрового времени, поэтому были обязаны найти иной способ выделиться среди парней из колледжа. Ох, поверьте мне – мы нашли его. Скоро Вы узнаете. В этой книге изложены истории наших студенчески лет. Дороги, приведшие нас к финалу NCAA 1979. Без преувеличений. Мы же не рыбаки. (Примечание: «Fish Stories –желание человека рассказать историю, преувеличивая свои достижения. Поясняют идиому на примере рыбаков. «Вот такенную рыбу поймал»). Бесчисленное количество людей, которые находились на периферии «Indiana State», успели высказаться о том, что я делал или думал. Я всегда удивлялся этому, ведь я едва знал их, а значит–истории всегда были далеки от истинны. Люди, которые сделали меньше всех для успеха команды, как правило болтают больше всех. Вот почему я и Ирвин решили создать книгу. Вы сможете узнать, что чувствовали МЫ и думали МЫ в течение бесконечной конкуренции в NCAA и NBA. Это будет увлекательно, поверьте мне! Не думайте, что Вам предстоит погрузиться в шелковый рассказ. Когда Вы конкурируете, как это делали мы - неизбежно испытаете наплывы неприятных эмоций. И не раз. Так было со мной, и после написания книги я уяснил, что так было и с Джонсоном. После многолетнего противостояния люди не могут подумать обо мне и не вспомнить «Меджика» и наоборот. Мы были как Фрейзер и Али. После завершения карьеры я все время отвечаю на вопросы о нем. «Как Ирвин там? Публика интересуется этим парнем чаще, чем моими одноклубники. В 9ти из 10ти случаев узнают – «И так, как же поживает Джонсон?, и в одном из десяти – «А что там по поводу Кевин Макхейла, как он?» Сложно пояснить «каково», когда твое имя так тесно связано с чужим. Это не обоюдное, желанное решение. Так вышло. С тех пор мы застряли друг в друге. Однажды, несколько лет назад, я ехал в машине и мне позвонил репортер телевизионного канала «Indianapolis»: - «Вы слышали новости?» - «О чем вы? - «Эм, это еще не официально, но мы получили сообщения, что Мэджик Джонсон мертв» Я почти съехал в кювет. Почувствовал пропасть внутри живота, словно внутренности пропали куда-то. Повесив трубку, набрал моему агенту Джилл Леоне. Она говорила по телефону с агентом Ирвина – тот сказал, что это идиотская шутка, и с ним все в порядке. Я позвонил этому «телевизионщику» и сказал, чтобы он впредь не поступал так со мной. Люди писали о мне и Мэджике годами. Что-то верное. Что-то неверное. Наконец-то, вы увидите нашу историю. Историю людей, проживших путь. В финале 2008 года сражались Лейкерс и Бостон. Сколько приятных воспоминания навеяла мне эта битва. То были лучшие деньки моей жизни. Времена борьбы против Ирвина и «Лейкерс». Я жил исключительно этим. Не было конфеты слаще победы над «желто-фиолетовыми». Неистовые сражения, наполненные взаимным уважением, длились 12 лет. До конца жизни мы связаны. Так я привык думать. Больше не думаю. Я уверен. Ларри Берд

Мемфис, я вернусь на поле в этом сезоне, поэтому отниму у Вас секундочку и выложу пару мыслей.Мы демонстрировали ненадежную, шаткую игру с тех пор, как я приехал сюда два года назад. Я беру ответственность за это на себя. Два года кажутся долгим сроком – и мне, и Вам, конечно же. Мы близко не подошли к достойному нас результату. Не выиграли столько игр, сколько могли и должны были. Я боролся с травмами. Травмы были у Марка и Майка. Но правда, что родилась два года назад, остается прежней: я хочу играть за Мемфис.Два года назад в июле я встретился с руководством «Мемфис Гриззлис» и к концу встречи уже принял решение. Я выбираю Мемфис. Этот город подходит мне. Люди и культура этих мест. Мне понравилось, как город трепетно относится к сокровищу, которым обладает. Вдобавок у меня хорошие отношения с Джей Би Бикерстаффом с времен Хьюстона. Я вырос во Флориде и нахожу много знакомых вещей в Мемфисе, словно это место было моим домом долгое время. Вы знаете, что произошло потом. Я получил травму. Мне казалось, что я знал, с чем столкнулся. Но я ошибался. Не был даже близок. Процесс восстановления затянулся намного дольше, чем я ожидал. И проходил намного сложнее, чем я мог представить. Я встретился с разочарованием вне себя и внутри. Мне предстояло выучить множество уроков... Пролистывая в памяти произошедшее, я осознал, что усвоил многие из них не так быстро, как хотел бы. Я не умел переносить критику в свой адрес. Восприятие города Мемфис, как верного места для продолжения карьеры, не пошатнулось. Я уверен в этом. Я знаю, что вы по-прежнему почти не видели меня в деле. И это отвратительно. В этом сезоне я вернусь. Я чувствую, что здоров и силен. Хочу смотреть в будущее. Но перед этим обращу внимание на прошлое. Потому что Вы этого заслужили. Перед НБА, перед колледжем, перед AAU(Любительский спортивный союз США) я был ярым баскетбольным фанатом. Моя семья жила в WINTER PARK, городе прямо за Орландо. «Орландо Мэджик» были моей командой. Я трещал о них каждому, кто мог слушать, и мне всегда казалось, что люди не отдают им должного и не уважают. У нас были хорошие времена в 90-х. Лучшие. Времена Пенни и Шакила - эталонные для каждого болельщика клуба. Я был мальцом в то время и мало, что понимал, но этим парням удалось своей игрой приковать меня к «Мэджик». Это странно... но ярчайшее эмоциональное воспоминание о том времени – негативное. Когда Шакил покинул Лос-Анджелес, у нас было несколько неудачных сезонов. В один день мне казалось, что вселенная перевернулась вверх дном. Мне было 11. Я увидел новость - мы взяли Гранта Хилла. Я фанател от него: плакат висел в моей комнате – он в форме «Пистонс», а поверх броские надписи... Чума! Он был как рыба в воде в «inside-outside game»(способность забить три очка, прорвать линию защиту на ведении, игра в «посту»). Он спокойно реализовывал броски в прыжке; раскачивал защитников на периметре за счет дриблинга и вколачивал сверху. Я встретился с первой сенсационной новостью в моей жизни. Мой любимый игрок будет играть за мой любимый клуб – как часто это происходит? Намерился сразу купить его майку, как только их выставят на продажу. Потом все пошло наперекосяк. Грант Хилл травмировался. Сыграл всего лишь 200 матчей за 7 сезонов. В 2007 он ушел, и я винил его в провале. Я чувствовал персональную обиду, словно он специально старался изо всех сил подвести меня. Я много думал об этом тем летом. Забавно – спустя годы я нахожусь в той же ситуации будучи профессиональным баскетболистом. Я не сравниваю себя с Грантом Хиллом, просто у нас одинаковые ситуации – я перешел в новый клуб и «поломался». Прошло два года и нахожусь в форме почти равной той, что была при подписании контракта с клубом. Мне кажется, в процессе я позабыл испытанные в детстве эмоции. Позабыл, как чувствует душа баскетбольного болельщика. Проходя через критику в мой адрес, я бы хотел чаще возвращаться к эмоциям 11-го паренька. Я не единственный игрок, получивший травму и пропустивший огромное количество матчей – я знал это и до травмы. Но случившееся научило меня многому неоднократно, по ходу сложного пути, тыча носом в ошибку. Например: некоторые игроки, находясь в том же положении, не отвечали фанатами в Twitter – спорили там или защищались. Я делал это неоднократно. Это выглядело глупо. Я уверен, многие игроки не приходили в ярость, как это делал я, услышав очередной вопрос от журналиста о «восстановлении» или «личной жизни». А я делал. Тупость. Я позволил дерьму вырваться наружу. Внутри ошеломленный и потерянный, потому что я не выхожу на площадку. Я уверен, что причина в «соревновательном» духе, но... Я держу себя в узде. Потребовалось некоторое время для понимания точки зрения фанатов. Я понял, почему они обвиняли меня в пренебрежительном отношении к игре и нежеланию вкладываться в «Мемфис», хоть и чувствую, что это не так. Я баскетбольный фанат, поэтому осознаю, что значит для болельщика «отдать многое клубу»... игроки с этим не считаются. Я бы хотел обладать пониманием необходимости быть открытым и доступным, в процессе восстановления – ведь никто не видел моего вклада в игру. Наоборот, фанаты наблюдали меня на отдыхе или снимках папарацци, идущего на ужин или еще где-нибудь и как-нибудь... Возможно это выглядело как наплевательское отношение к команде. Проматывая эти мгновения, совмещая их с детскими воспоминаниями, я понимаю, почему Вы так реагировали. Травма – неудача. Я «поломался» и потерял контакт с любимой игрой. Травмироваться раз за разом на протяжении нескольких лет - словно падать во тьму, омрачая ситуация горькими мыслями о вероятности не выйти на прежний уровень. Восстановление – это жесть. Это не какое-то супер мудрое изречение, но я скажу – причина моих травм не связанна с «неудачей», причина была во мне. Я поменялся как игрок. Я изменил подход к делу – питание, тренировки, ежедневные привычки. Этим летом я работал на полную катушку. Последние пару месяцев день начинался рано и без баскетбола. Я работал над телом – сила и баланс. После шел в «качалку»: приседания, становая тяга, рывки и тому подобное. Работа с весом не в новинку, но в этот раз я внимательнее относился к технике выполнения и разминке. Концентрировал усилия на поиск эффективного способа выполнить движение, а не «закачке» мышц ради предотвращения травмы. Словно изучал бросок в прыжке под микроскопом. После шла йога, затем несколько часов работы над баскетбольными навыками. Закончился длинный путь без игровой практики. Я могу играть пять на пять с полной скоростью. Раньше я принимал за должное способность все время тратить на улучшение «баскетбола» и игровую практику в межсезонье. Два крайних лета поменяли мышление – занятия баскетболом заменили четырехчасовым восстановлением. Этим летом я был на 100% готов и мог встретиться с Блейком, Кортни Ли, Маркусом Смартом и другими, чтобы сыграть «двухсторонку» и поработать над индивидуальными навыками. Так классно играть с этими парнями. Столько времени прошло с последней практики игры 5 на 5. Невероятное ощущение! Я чувствую себя как в старые добрые! Я уверен, что последнее, что Вы хотели бы услышать от меня – очередные обещания выступить «на уровне». Я знаю, что пришло время доказывать делом и только. Думаю, все, что я хотел сказать ... это то, что я здесь. Я здесь в Мемфисе. Я все еще люблю этот город. Я боролся здесь за «выживание», здесь родилось желание проявить себя здесь лучше, чем когда-либо. Я тут, чтобы работать. И у меня много работы. Я не горжусь своими поведением в период «лазарета». С другой стороны, я чувствую себя сильнее физически и ментально. Поэтому я планирую осуществить задуманное два года назад... преобразиться, освежиться, стать новым парнем.Мне нужно многое доказать. Фото: JOE MURPHY/NBAE/GETTY IMAGES Оригинал на английском языке.

Выполнил обещанное.

Итак, вот и я игрок «Воинов». Это лучшее баскетбольное решение, что я принимал. Я поясню. Но перед этим скажу быстренько кое-что о Новом Орлеане. Я знаю, у некоторых людей есть мнение, что я никогда серьезно не относился к этой организации и не вкладывался, чтобы принести пользу. «Он сбежал через год. Он выбрал легкую дорожку!» Я ребенок Алабамы. Город Mobile. Играя за “Пеликанск», я всегда находился неподалеку от своей семьи. Намного ближе, чем сейчас. (Луизиана и Калифорния на разных концах Америки). Дело в том, что я до последнего думал, что останусь. Поэтому в июне я еще выбирал себе подходящий домик. У меня был вариант, и мне оставалось только удостовериться, что лужайка подходит по размерам для моих собак. У меня их три. Gotti, Biggie and Queenie(Готти, Здоровяк и Куини). Им нужен большой двор. Между мной и клубом никогда не возникало негативных ситуаций. Мы взаимодействовали, чувствуя, что создаем что-то особенное. У нас был Энтони Дэвис, Джру Холидей, исправно выполняющие своих обязанности каждую игру. Мы работали над системой. Делали ее лучше. Постоянно стремились к тому, чтобы побежать. Я помог заполучить Рондо. Помог и с Джамиром Нельсоном. Тони Алленом. Ян Кларком и Николой Миротичем. Даже после травмы я старался создать атмосферу, подходящую коллективу. Как я уже сказал – мы постоянно работали над фундаментом и «командой химией». Последний год, наблюдая за парнями в плейофф, я гордился увиденным. Мы выбили «Блейзерс» и доставили «Воинам» головную боль. Обратите внимание: мы единственные, не считая «Рокетс», сумевшие забрать у них матч. Я никогда в жизни не желал выйти на площадку сильнее, чем в этой серии! Я горжусь своими бывшими одноклубниками! Затем открылся рынок свободных агентов. Я думал: «Мы точно кому-нибудь подойдем. Нам может быть это интересно». Внезапно… Тишина. Никого не слышно. Пеликанс молчат. Трудное время. Мы участники противного бизнеса, временами. Я не говорю, что это плохо или хорошо. Не даю характеристики. Здесь нет места эмоциям. Факты остаются прежними. Я ожидал, что вернусь в Нью-Орлеан, я был горд нашим стартом. Я не мог спать несколько дней, когда обнаружил, что не буду выступать за «Пеликанс». Я решился и сделал то, что сделал, так как это была лучшая возможность для меня. Я сказал агенту связаться с штабом «Воинов». Я знал, что им может пригодиться центровой. Я позвонил Бобу Майерсу. Забавно! Сперва он подумал, что это пранк. Раз пять переспросил – «Ты серьезно?». Я был честен, спокоен и убедителен насколько возможно. Я рассказал ему о печально ситуации возникшей с «Пеликанами», рассказал ему свою печаль. Передал, что другие клубы считают, что у меня нет будущего после такой травмы. Я сказал: «Я готов подписаться за минимум. Я просто хочу найти команду, которой нужен.» И добавил: «Я хочу играть на высочайшем уровне и оказывать максимально возможное влияние на игру.» Услышав, Боб больше не сомневался в серьезности моих слов. Первым делом он попросил меня переговорить со Стивом Кером и игроками. Я позвонил Кевину. Позвонил Стефу. Дреймонду. Затем тренеру Керру. Я не знал, как они отнесутся к моему переходу. Ведь это парни, взявшие два чемпионата подряд. Я сильно сомневался, что они захотят вносить что-то новое в отрегулированный механизм. Но услышал обратное. Дружелюбнее людей быть не может. Тренер был очень веселым по телефону. Все распрашивал – как я вижу себя в их системе? И прочее. А перед тем, как повесить трубку поинтересовался: "Ты заставишь меня делать свою работу в этом году, да?” Стефен положительно отнесся к моему переходу. Он писал мне все лето. Обычно приходили фотографии с бросковых тренировок. Я разговаривал с Дреймондом несколько раз. Он был вежлив. А Кевин… Он до сих пор пишет, что он в шоке. «Я не могу в это поверить». И я, мужик. И я. Не получилось поговорить с Клеем до начала тренировочного лагеря. Не знаю, как этот паренек провел лето. Но я очень жду начала сезона. Жду возможности выйти с ним на паркет. Все парни в команде говорят, что он лучший партнер. Мне стоит познать его «дзен». Подумайте об этом секундочку. Мы говорим о команде «лучших игроков(MVP)» и «Аллстаров(All-stars)», завоевавших три трофея за четыре года. О команде, что без всякого высокомерия взяла парня типа меня к себе. Это уникально. Подобные вещи… Вы понимаете? Я был в Новом-Орлеане. Потом нигде. Потом набрал «такой» команде. Для меня это не сложно. Я обустраиваюсь рядом с заливом. Ищу подходящий дворик для моих собак. Прохожу реабилитацию и тренируюсь в стане «Воинов». Работники организации очень милые. Здесь особенная аура. Ты видишь это по другим парням, тренеру Керру, дирекции. Понимаешь это по персоналу и каждому причастному. Все думают только о чемпионстве. Они ведут себя как чемпионы. Я скучал по баскетболу. Играть в мяч – это часть моей души. Я рад, что нашел место, где меня приняли с распростертыми объятиями. Я буду играть в наступающем сезоне. Сто процентов. Через год, оглядываясь назад, я буду уверен, что принял лучшее решение. Оригинал статьи на английском. Фото: Diego Padro

Сегодня выйдет.

Пожалуйста! Рад,что Вы прониклись и Вам понравилось!

Вы помните мелодию, играющую в фильме “Настоящие короли комедии», в эпизоде, где Седрик «Развлекатель» играет старика-соседа, что вечно болтает с торчащей в уголке рта сигаретой? Даже если Вы слишком молоды, чтобы вспомнить, о чем речь или Вы с Юга - Вы все равно знаете этого парня. Вы найдете его на местной станции технического обслуживания. Вы пригоните свой тарантас с дребезжащим двигателем, а он выплывет откуда-нибудь, вытирая свою руки жирной красной тряпкой. «Вы можете починить это, сэр? «Смогу ли я? Мальчик! Я тут уже тридцать лет. Я тут больше, чем ты живешь. Конечно же я починю это! Давай – завози! Я понимаю, что именно не так с карбюратором с первого взгляда. Завози!» Будем честны – звучит его речь, конечно же, не так. Потому что говорит он, выплевывая предложения вместе с клубами сигаретного дыма. Поэтому звучит это так: -«Мглу ли я? Прень я трдцать лт тут рбтую. Кончжмгу! Дава! Явжупроблмскарюбрторомкактлькоувжуего. Звзи!» (“Canahfixit? Beenherethirtyoddyearnow. Courseicanfixit. Cmonnah, knowadangcarburetorproblemwhenahseeitnow. Brangitinnagrage.”) В это время сигарета летает по краям рта, нарушая все законы физики. Таким был мой дед. Он открыл в Северной Каролине первую станцию технического обслуживания, принадлежащую афроамериканцу, и был самым работящим человеком, которого я когда-либо видел. Он был не просто синим воротничком. У него были также синие штаны. Каждый день он выглядел одинаково. Светло-голубая рабочая рубашка, темно-синие рабочие штаны, грязная тряпка свисает из заднего кармана, «Джонс» вышито поперек нагрудного кармана. Если ты жил в Уинстон-Сейлем, и тебе требовалось найти канистру бензина, карбюратор или мудрый совет – ты шел прямехонько к Мистеру Джонсу. По вечерам мы обычно ужинали все семьей; его руки были настолько маслянистые, что мы говорили: -«Деда, иди помой руки!» Он отвечал: -«Так я уже помыл их» Он не врал. Мужик, он работал настолько много, что грязь въедалась в ладони. Никакое мыло не справилось бы с этим. Грязь буквально насквозь пропитала кожу. Каждый в Уинстон-Сейлем знал его. Он был легендой. Никто не знал нас с братом по именам. Мы были просто внуками «Мистера Джонса». Даже когда я пошел в школу и сделал себе имя на баскетбольной площадке… Ничего не изменилось, как и прежде люди говорили: «Ого, да внук Мистера Джонса очень хорош!» Вот какой вес имел мой дед. Его репутация преследовала нас повсюду. Он был моим лучшим другом. Когда мать злилась на меня – я шел повидаться с ним. Когда тренер был недоволен мной - я шел к нему. Что такого в бабушках и дедушка? Я не могу объяснить. Они просто понимают тебя и все, как-то так. Он также был и моим начальником. В возрасте 8-9-ти лет мы работали на станции каждое лето. Я вспоминаю эти дни… Это было так весело. Станция дедушки открывалась в семь утра, поэтому все утро мы сидели и пили кофе, чтобы проснуться. Я сейчас не о кофе из «Старбакс». Это Уинстон-Сейлем, мужик. Это был «самый-подходящий-для-пробуждения» Folgers(марка кофе) с пятью ложками сахара внутри. Мы постоянно были в состоянии боевой готовности, пытаясь заработать все чаевые на свете. Каждый раз завидев подъезжающий автомобиль, мы вскакивали со стульев. Если мы видели, что они собираются воспользоваться техническим сервисом – оставались спокойными, но если клиент намеревался заправиться – мы летели туда со всех ног, потому что у нас было всего четыре секунды, чтобы успеть. Четыре секунды, за которые человек открывает дверь и выходит из машины. Кто откажет малолетним ребятам, страстно желающим заправить машину? Мы ведь были такими невинными. «Самообслуживание? Что это? Мы здесь чтобы помочь вам, мээм!» Мы идеально совершали одну и ту же махинацию вновь и вновь. В то время платили только наличкой, и мы пользовались этим. Кто-нибудь, например, желал заправиться на тридцатку. Мы начинали качать бензин… $29.10 $29.21 $29.30... Идеально. Щелк. «Бак заправлен, мээм.» Клиенты, ведомые чувством приличия, не желали гонять ребенка туда-сюда, чтобы он принес сдачу. Поэтому всегда мы слышали одно и тоже: «Оставь сдачу себе , малыш.» Так мы копили на баскетбольные кроссовки или другие желанные предметы. Я помню, дедушка всегда ходил с толстой пачкой денег, скрепленной резинкой, а мы просили: «Деда, нам нужны кроссовки» Он отвечал: «Вы получите кроссовки… Идите и заработайте на них.» Мы были там все лето. Попивали кофе, суетились. Сейчас, если почую запах бензина – вспоминаю о тех временах. Моя семья… Мы всегда собирались вместе. Вместе на ужин. Вместе в церковь. Вместе на игры отца. Мы с братом всегда выбегали на корт во время тайм-аута. Моя мама сидела за столиком и вела статистику. Их команда называлась – Professional Carpet Systems(профессиональные ковровые покрытия). Компания, специализирующаяся на чистке ковров. Их выступления в лиге были типа «бесплатной рекламой». Но мой отец даже не работал там. У них была одна из лучших команд, и они пытались выиграть чемпионат. Отец знал, как это сделать. Он был во главе команды. Обычно он носил 44 номер, потому что Джорд «Айсмен» Гервин был его кумиром. Что сказать про меня? Я больше любил Майкла Джордана. В моей комнате висели часы с изображением Джордана на циферблате. А вот в старшей школе я полюбил Алена Айверсона. Я желал быть как он. Я хотел также стильно и эффектно обыгрывать и, конечно же, такие же косички. И перед одной из важных игр я подумал и решил «Ну, все, давай сделаем это». Я пошел в гости к другу следующей ночью и попросил его сестру сделать прическу «как у Айверсона». Я знал, что отец рано уходить на работу, поэтому я дождался глубокой ночи и прокрался в дом. На следующий день, придя на игру, я чувствовал себя в своей тарелке. Команда девочек всегда играла перед нами, поэтому я уселся на трибуны, раскинулся в зрительском кресле и наблюдал. Внезапно в зал зашла вся семья. Мы сразу встретились взглядами. Немая сцена. Я посмотрел на него такой, мол: «Чего? Ну что такое?» А он смотрел на меня типа: «Кристофер… Эмануэль…Пол…» Подзывает меня к себе. Я иду, стараясь держаться круто перед пацанами. Подхожу и слышу всего одну фразу: «Лучше бы тебе не выходить в первой четверти на площадку с такими волосами» Мужик. Я мгновенно ринулся в туалет и развязал косы. Я вышел на разминку с самым пышным «афро» в мире. Незабываемое зрелище. Это было очень смешно! Мои родственники до сих пор хохочут, вспоминая тот день. Тот вечер был последним в образе Алена Айверсона. Торжество длилось 15 минут. Хотя я по-прежнему пытаюсь повторить его кроссовер. Ребенком я болел за Северную Каролину. Когда пришло время выбирать колледж( на тот момент в Северной Каролине были хорошие разыгрывающие), тренер сказал, что мне придется дождаться ухода Реймонда Фелтона в НБА, чтобы попасть к ним. Я не мог позволить колледж без стипендии, я был реалистом. Я хотел быть поближе к семье, чтобы они видели, как я играю; я знал, что хочу учиться в хорошей академической среде. В день подписания я не сидел за столом полным кепок… Как это происходит сейчас. Не было моего «микстейпа» на фоне. Ни камер ESPN, ничего. Я тупо сидел за столом в спортивном зале. Подписал бумажку. Аплодисменты. Единственная кепка была на моем дедушке. Кепка «Уэйк Форест ». Дед подошел ко мне и крепко обнял. Снял кепку и одел мне. Я помню его широченную улыбку недостающую зубов. В то время он делал себе протезы. «Я буду помнить этот день всю свою жизнь» Сказал он. Дедушка был очень горд. В тот вечер мы пошли смотреть на матч «Уэйк Форест» Я по прежнему помню запах попкорна. По-прежнему помню, какую музыку играла группа. Майки, шорты и кроссовки играющих ребят. Единственная мысль крутилась в моей голове: «Господи, какая чистая форма» Я должен был носить эту форму. Мой дедушка и семья должна быть здесь, на этом месте, и смотреть на меня. Колледж, мужик. The ACC. Крис Пол, Университет Wake Forest. Следующим вечером я был на трибунах. Шел футбольный матч. Брат набрал мне. -«Чо кого?» -«Я еду домой» Он учился в Южной Каролине. Три часа дороги. Я переспросил. -«Ты едешь домой?» -«Да…Дедушка болен» -«Болен? Так я был с ним вчера вечером. Все с ним впорядке» -«Ага… Короче, я еду. Позвони маме!» Я прикинул, что могло случиться. Почему брат едет домой так внезапно? Что вообще происходит? Бессмыслица. Поднялся и пошел на парковку. У самой машины моя кузина подбежала ко мне. Я сказал ей, что дедушка болен. Она мотнула головой. -«Нет, дедушку убили» Я не поверил ей. Это точно ошибка! Зачем кому-то убивать моего дедушку… Это безумие. Это бред. Невозможно. Зверство. Кто-то определенно ошибся. Мы прыгнули в машину. Через двадцать минут подъехали к повороту на улицу, ведущую к дому деда… Я увидел огни. Полицейские мигалки. Скорая. Полиция. Толпу людей на дороге. Слышал крик тети. «Кто-то знает, кто это сделал! Кто-то знает, кто это сделал!” Выбежав из машины, мчусь к дому дедушки, не веря в происходящее. Мой дядя останавливает меня, обнимает… Все, что я увидел – белая простыня на земле перед въездом в гараж. Сломлен. В прострации. Следующие несколько дней меня будто не было на земле. Какие-то малолетние ублюдки налетели на дедушку, когда он выходил из машины. Связали, заклеили рот. Взяли деньги и смылись. Оставив его задыхаться. Его сердце остановилось. Все из-за сраных денег. Мой лучший друг. Моё сердце. Ушло. Вы знаете, многие люди услышали его историю, потому что я на следующий день забил 61 очко – по очку за каждый прожитый год моего дедули. Так я отдал ему честь. Так я воспел его заслуги. Я рад, что общественность услышала эту историю в связи с моим выступлением. Знаете что? Его жизнь не имела ничего общего с баскетболом. Он внес свой вклад в цивилизацию заботой о людях. Он был фундаментом нашей семьи. Он был лучшим другом, когда-либо существовавшим в мире. Мне было 8. Бабушка ушла от рака. Никогда не забуду слезы дедушки на похоронах. Плакал и я. Он обнял меня одной рукой и сказал: «Не смей плакать! Ты должен быть сильным ради своей матери! Не плачь!» У него были силы сказать что-то подобное в момент собственной трагедии… Я подрос и завел друзей. У меня куча корешей. Но никто из них не так близок мне, как дедушка. Временами мне приходится отвечать на вопрос: «Больно ли, что дедушка так и не смог увидеть твой дебют в НБА?» Да. Это больно! Был один момент после первого матча звезд. Корпоративчик. Ну знаете, наподобие тех, что собирает руководство НБА, приглашая легенд. Мой отец пришел со мной, и я никогда не забуду его взгляд во время знакомства с Джорджем «Айсменом» Гервином и Джулиусом Ирвингом. Всеобъемлющее счастье. Улыбка. Знаковый момент для нас, пришедших с самого низа. “Профессиональные ковровые покрытия»; номер 44. А сейчас он делится историями с «Айсменом», поедая панкейки. Я бы все отдал, чтобы дедушка был с нами в тот день. Но это все опять-таки всего лишь баскетбол. Я бы отдал еще больше за возможность познакомить дедушку с детьми, особенно с сыном. Они бы стали лучшими друзьями, как и мы. И провели бы море веселых часов вместе. Боль не уходит. Но и память о его наследии живет. Я вижу это, наблюдая за отношениями моего сына и моего отца. Единственное его желание – заставить малого улыбаться. Бабушки и дедушки. Они понимают нас лучше других. Действительно понимают Я все еще «внук мистера Джонса». Его "присутствие" - в каждом семейном деле. Я пошел в НБА, посвятив ему восхождение в лиге, моя цель была проста! Я хочу подарить праздник, что дарил мне дедушка, как можно большему количеству детей. Я хочу вдохновить их. Хочу заставить их думать, что вне зависимости от их происхождения и талантов – они смогут добиться поставленных целей! «Ты получишь желанное! Просто иди заработай это!» Каждый год два студента из Северной Каролины отправляются в университет Уэйк Форест на стипендию имени Натаниэля Джонса. Мой дедушка. Мой лучший друг. Первый афроамериканец, владеющий станцией технического обслуживания в штате. Единственный парень, который мог дать тебе жизненно важный совет с горящей сигареткой во рту. Временами я вспоминаю его ладони. Четыре десятилетия пропитки грязью и маслом. Ни одно мыло с этим бы не справилось. Я улыбаюсь. Его наследие также не смоют года. Моя семья… Мы по прежнему вместе. Оригинал статьи на английском языке. Фотографии: Greg Nelson/Si/getty images

Люди подходят, увидев меня на просторах Сиэтла, и спрашивают что-то типа: -«Привет, а где ты живешь сейчас?» -«В Сиэтле, брат. Я никогда не покидал это место.» Люди не верят, когда я говорю им, что живу здесь с 1989. Да, я покидал это место: переезд из «Cоникс» в «Кливленд» - примерно в 97, затем поколесил немного за границей на закате карьеры… Но! Даже когда я играл за итальянский клуб – я всегда имел в собственности дом в Сиэтле. Я никогда не сомневался, что однажды я вернусь сюда. Вы знаете – очень много изменилось здесь… Сердце культуры по-прежнему остается тем же. Но все же многое изменилось… Мужик, этот городе не тот, что был прежде. Не тот, что был во времена существования клуба. Забавно думать об этом сейчас, но в 1989 я был самым молодым игроком в НБА. 19-летний парнишка - я был первый осознавший, что ничего не смыслю в том, как быть профессионалом или жить самостоятельно, или еще что-нибудь из взрослой жизни. Я был молод. Я был голоден. Я хотел данковать через дурачков, затем идти тусить, а на следующий день снова данковать через дурачков. И мне очень повезло! Полно парней приходили в лигу с такими же мыслями… и не задерживались надолго. Я учился у таких ребят, как Ксавье МакДэниел, Нейт Макмиллан, Майкл Кейдж – ветераны в составе команды «Сиэтла». Они очень рано научили меня тому, что в игре есть намного больше прекрасных вещей, чем банальное ожидание под кольцом удобного момента для вколачивания сверху. Поэтому мой дебютный год был завязан на взрослении. Когда стартовал второй сезон – я был готов показать весь потенциал. Я не собирался позволить обстоятельствам помешать мне доминировать. За нами был второй пик первого раунда в том году. Мы взяли того кота: Гэри Пейтона. О Гэри, в то время уже гудели на каждом углу. Особенно на местности Орегон - Вашингтон. Он был «All-American»: всеамериканская сборная NCAA; он готовился быть на обложке «Sports Illustrated» и все такое. Я помню, как первый раз увидел его в деле. Шел мой первый сезон. Я думаю, это был вечер пятницы, и наш управляющий - Боб Уицитт - позвонил мне и сказал посмотреть матч «Оregon State-USC» по телевизору, потому что имелась вероятность, что паренек по имени Гэри Пейтон будет моим будущим партнером. Было реально круто побывать в роли скаута – посмотреть, изучить игру кандидата. В тот день я попытался быть максимально профессиональным и добросовестным игроком. Я хотел сделать мою работу качественно. Знаете, что было главным впечатлением просмотренной игры?? Лай Гэри Пейтона. Ни его владение мячом, ни его защита, а его лай! Он лаял абсолютно на каждого. С начала матча и до последнего броска этот паренек лаял – злой,грубый лай, ни намека на дружелюбные шутки. На обоих концах площадки; игрокам скамейки; фанатам;судьям – без разницы. Никто не остался без теплых слов. Я помню, как подвинул стул поближе к телевизору, чтобы расслышать слова паренька в адрес тренера соперника! Тренера соперника, чувак! От паренька из колледжа. Я влюбился в это. У Гари было словцо для каждого! Матч закончился, а он наколотил 58, если не ошибаюсь. Сразу после окончания матча я набрал управляющему клуба: - «Если Вы возьмете паренька типа этого… Вам не придется что-либо делать для моей мотивации.» Вот что я сказал им: «Мы должны взять Гэри Пейтона! Мы вдвоем разорвем всех!» Берни Бикерстафф тренировал меня в мой дебютный сезон. На следующий год его заменил К. К. Джонс. Сразу же Гэри и К. К. не очень поладили. Годы спустя, мы с Пейтоном часто говорили о том, что Джонс научил нас многому – какую важную роль сыграл он в нашем развитии. Он был жестким тренером, но стоит учитывать, что он пришел из «Бостон Селтикс», из чемпионского коллектива, потренировав лучший парней в истории лиги. На тренерской доске часто вырисовывались комбинации под Ларри Берда и Кевина МакХейла. Немного погодя, внезапно на ней появились комбинации под Гэри и Шона. Под нас! Мы были детьми, талантливыми детьми, но мы не знали, что с этим делать. Я думаю баскетбольная общественность недооценивает заслуги К. К. Джонса перед «Соникс». За один год он научил нас «взрослому» подходу к играм и тренировкам. Мы с Гэри все еще говорим о том, какой сильный фундамент он дал нам. По началу я постоянно боролся с одной вещью в каждой игре. В НБА ты должен быть готов побеждать в каждой игре. Я знаю, что это своего рода клише. Начав карьеру в Соникс, нам крупно повезло. Мы были командой, побеждающей минимум в каждом втором матче, со знающими лигу ветеранами в составе. Мы могли выходить на поле и играть в красивый и эффектный баскетбол на инстинктах. Вне площадки мы с Гэри проводили все свободное время в барах или тупо шатались где-нибудь! Мы хотели урвать по чуть-чуть у всех сторон жизни. Но! Великие баскетбольные коллективы никогда не выходят потусоваться. Ты живешь всю неделю в таком режиме и внезапно выходишь играть против одной из таких команд – тебя разрывают на куски! Я помню, как Ксавье МакДэниел сказал мне прямо, что нам лучше не впутывать в команду в это безобразие. Другие ветераны не хотели тратить время на это. Не только из-за ощущение приближающегося заката карьеры: они относились к делу как профессионалы. Вот и все. Ксавье и другие ребята спасли меня и Гэри от провальной карьеры. Они давили на нас и старались держать под надзором. Забавно, что я легко поддался моральным наставлениям и обучению. Однако, каждому понадобилось время, чтобы приспособиться к Гэри. Как я сказал, придя в лигу, я был уверенной в себе, но все еще неопытной, крошкой. Я понимал, что каждый относится ко мне как к подростку, который вышел на свет сразу со школьной скамьи в Индиане. Если другие ребята говорили мне сделать что-нибудь – я делал. Так обязан вести себя любой новичок. Нести чью-то сумку или захватить «Колу» для кого-нибудь или колоду карт. Это не доставляло мне труда. А вот Гэри. Ха. Он не пытался делать этих вещей. Он второй номер драфта. Он ходил вокруг с миной, аля «Носить чью-то сумку?! В моем контракте нет такого пункта». Время от времени это раздражало других парней, но по большей части они закрывали на это глаза, потому что знали: Гэри Пэйтон имеет навыки и смелость ответить за свое поведение. В первый год все поняли: Гэри Пейтон – будущее организации «Соникс». Но если Вы собираетесь отшвартовать любого игрока или тренера, несогласного с ним, Вы можете забыть о «длинной» скаймейке. Поэтому понадобилось время, чтобы Гэри притерся к коллективу! Но это стоило того! С приходом Пейтона каждый осознал, как нам повезло иметь такого парня в составе – и не играть против него. По ходу тренировок Гари лаял на каждого, мотивируя нас. Делая нас лучше! Он определенно было проблемой. Но к счастью – это была наша проблема! В одном из предсезонных матчей Пейтон решил огрызнуться на «Его воздушество», и Майкл потушил его. Я помню это. Я думаю, что мне и парням этот эпизод показался символичным! Это был большой знак! Мальчик собрался драться с дворомым хулиганом! Я счастлив, что видел Майкла Джордана в расцвете сил! Лучший игрок начала девяностых годов – MVP «Я пришел убить тебя» Майкл Джордан! Был всего лишь мой первый год, но я уже понимал – если тебе повезло играть против Майкла…Это могла быть лучшая игра в твоей жизни; домашний матч; игра в твой день рождения; Джордан, наконец, мог быть простужен – без разницы. Вы даже могли быть фаворитом у бекмекера – без разницы! Майкл Джордан мог выйти, положить 25 за первую половину, высунуть свой язык… желая убить вашу команду. Он жил этим. Поэтому когда мы увидели, как бесстрашно Гэри бросил ему вызов, мы вдохновились этим. Мы кричали ему – «Держись! Не сдавайся! Не отступай!». Гэри последовал нашим просьбам. Гэри дал нам мужество! Гэри дал нам борьбу и боевой настрой на годы вперед! Через некоторое время нас стали уважать. Мы были зверьми. Мы выпускали клыки! Без разницы побеждали или выигрывали, «Соникс» тех лет был особенный, потому что мы всегда считали, что у нас есть возможность победить! Таким был один из эпизодов первого сезона Пейтона. Не худшим эпизодом. Ведь Майкл Джордан – это Майкл Джордан. Когда я первый раз играл против Билла Лаймбера… Мне понадобилась неотложка. Это был 1989. Я вышел со скамейки в ранге новичка. «Плохие парни» из Детройта по-прежнему были на пике и шли за первым титулом. Я играл отлично несколько недель. Мы побеждали, я ставил сверху через всех подряд. Я думал, что буду вечно доминировать, будто бы играя против детей из соседнего двора уровнем пониже. Мы встретились с Пистонс в один вечер. Это было в самом начале игры. Я открылся под кольцом, получил мяч, и вколотил через Билла. Прекрасное чувство. Подбегая к скаймейке, я заметил, что Лаймбер показывать на меня. «Чего?Почему он показывает на меня пальцем?» Он не должен так делать! Я только что вколотил через него сверху! Я ткнул пальцем в его сторону. Понимаете, «Плохие Парни» получили прозвище не из-за хорошей игры в защите! Они внатуре были плохими чуваками! Они калечили тебя. Я никогда в жизни не играл против таких типов! Таймаут закончился, мы взяли подбор, я снова получил мяч в атаке. Лаймбер был позади меня. Я не понял, что произошло дальше. Очнулся я уже в госпитале. Я расскажу вам кое-что. Сейчас я сплю намного больше, чем привык. Все эти «выходы в свет», «бомбежки» клубов после матчей. Кажется, что это был так давно… Мы по-прежнему выбираемся вместе. В менее «горячей» атмосфере. Наши мамы дружат. Я узнал его семью очень хорошо, а он мою. Мы даже видели, как наши сыновья играют против друг друга в Сиэтле, не так давно. Это нереально, мужик. Мы привыкли говорить об этом давным-давно, фантазировать как наши сыновья будут играть в баскетбол, как и мы. Сейчас, наблюдая за ними, в это сложно поверить. Поделиться накопленным опытом с нашими детьми и с нашими семьями… Если посмотреть на записях, какими мы были и сколько изменилось с того момента – сумасшествие! Я был отцом на протяжении всей карьеры. Я пропустил много моментов с семьей, и об этом иногда очень трудно думать. Я могу признаться, что точно не был идеальным отцом моим детям, но всегда пытался учиться. В конечном итоге ты осознаешь, что в семье, как и в баскетболе, важно ежедневное участие и совершенствование. Отцовство, баскетбол. Все это требует времени. Особенно отцовство: здесь нет ни тренеров, ни опытных ветеранов, способных сказать, что тот или иной выбор будет верным. Ты сам по себе. Серьезно! Я благодарен судьбе за семью, карьеру и подаренные дружеские связи! Благодарен за все! «Стоктон и Мэлоун” – мы с Гэри повторяли их имена каждую тренировку. Мы брали их игру за эталон в процессе совершенствования игры. Забавно, что в случае с этими парнями одно имя ассоциируется с другим автоматически. Это честь слышать тоже самое о нас с Пейтоном! Это явление над баскетболом – история на поле и настоящая дружба вне его много лет спустя. -«Я по прежнему в Сиэтле, брат. Я никогда не покидал это место.» Я женат 23 года. Посвящаю все время отцовству и браку. Я наблюдал, как сильно менялся и меняется город! Но здесь по прежнему полно страстных фанатов, и это по прежнему город обожающий баскетбол, даже без домашней команды! С первого появления здесь окружающие заботились обо мне очень хорошо, и взаимная любовь длилась намного дольше моей карьеры. Меня приняли с распростертыми объятиями по возвращению домой. Баскетбол помог мне посмотреть мир и, поездив по миру, я могу сказать абсолютно уверенно, что Сиэтл – это мое место. Место, где я хочу жить. И больше нигде. Но кое-что здесь не правильно. Кое-что упущено! Нам необходимо возвращение «Сиэтл Суперсоникс». Так много великих спортивных свершений произошло здесь. Так много легенд баскетбола проявили себя в Сиэтле. Я знаю, что возвращение команды может создать проблемы в системе НБА, но без «Соникс»… в этом городе другая атмосфера. Я верю, что это произойдет. Я верю, что это случится! В один из дней “Сиэтл» возродится! Не знаю как, не знаю когда, но чувствую это! Большой баскетбол вернется в наш город! И я по прежнему буду здесь, когда это случится… Оригинал статьи на английском языке. Фото: "Oklahoma Eagle"; "Sports.ru"; "silverscreenartists.com"; "wearebasket.net"; "ebay.com"